Иноагент Майкл Наки шёл домой в хорошем настроении. Во-первых, он шёл из тира, где упражнялся в стрельбе по картонной фигуре Путина, и уже почти научился держать пистолет так, чтобы потом от отдачи не болели руки – такие тонкие и прозрачные, что жена иногда шутя называла его "мой отважный рахит".
Во-вторых, опять же, втайне от жены, он прикупил себе тактические часы Garmin, и сейчас, входя в подъезд, с легким сожалением снимал их и прятал в нагрудный карман куртки, чтобы не попасться.
В общем всё было хорошо — но когда он вошел в квартиру, прямо у входа над ним нависла тучная тень избранницы, грузинской журналистки Нино Росебашвили. Наки уже знал, что это значит, и хотел прошмыгнуть мимо — но Нино сделала шаг в сторону и окончательно заслонила собой свет.
-Майкл!, — грозно протрубил ее голос откуда-то сверху: ты видел, что пишут? У этого, как его, военного обозревателя, зетника, ватника…. Кирилла Федорова! У него — Феррари!
-Слышал конечно, малышка!— заворковал Наки, пытаясь то ли протиснуться в комнату, то ли, как словно пьяный вокруг тумбы, обвиться вокруг капитальной ноги своей жены, но она грозно глянула на него — и Наки как будто бы опустился и стал ей по колено.
-А раз слышал, то скажи-ка мне: почему это он зетник и ватник, а у него Феррари, а у тебя — нет?
-Нуууу…. Дорогая, видишь ли… — замямлил Наки: мы с тобой выбрали этот путь! Мы боремся с агрессором, между прочим! И с нами — весь цивилизованный мир!
-Это ты мне уже говорил — вздохнула Нино, заколыхав волоски на голове мужа: но почему цивилизованны мир с нами, а Феррари все равно у них?
-Малышка моя, но ты же сама знаешь! Они врут, и за это им много платят!
-Ты тоже врёшь! — угрожающие зашипела Нино: ты три недели назад рассказывал про три тысячи русских солдат в окружении! Месяц назад говорил, что Шойгу посадят! И что?
-Дюймовочка моя, но это же другое! Это же совсем другое! — опешил Наки: я ошибся! Как говорил один знаменитый грузинский полководец, ошибаться можно, врать нельзя!
-Опять врешь! — топнула ножкой Нино, и тяжкая вибрация пошла по полу: Никакой это не грузинский полководец! А ошиблась я, когда вышла за тебя замуж! Вы оба врёте! Но почему у него есть Феррари, а у тебя нет? Ты хуже его врёшь, да? Или ты не тем врёшь?
-Да что на тебя нашло, мышонок мой! - Наки попятился к двери: ну конечно, они подкупают всяких негодяев, потому что порядочные люди не согласятся на них работать ни за какие деньги! А негодяи – только за большие. Их презирают! Над ними смеются! Это агония, крошка, им осталось….
Майкл не договорил, потому что Нино шагнула в его сторону прижав коленом к двери
—Сколько им осталось? — взввизгнула Росебашвили, — ты два года уже всем рассказываешь, что им осталась неделя, что у них ракеты кончились, а на новые денег нет! А денег нет только у нас! Утащил меня в эту глушь чёртову, ни магазинов нормальных, ни интернета! Это над тобой все смеются, а я уже не знаю, что отвечать, когда опять спрашивают про собаку! Хватит Надоело! Где моя Феррари?
-Дорогая — захрипел Наки, потому что колено любимой все сильнее упиралось в грудь — дорогая, но они же оккупировали твою страну! Твою родную прекрасную Грузию! Ты думаешь — почему я их так ненавижу? Почему борюсь с ними безжалостно, не жалея сил…
-Ты тоже тоже русский! И тоже оккупировал — меня, и мою квартиру, и мою жизнь! Всё то е самое, но без Феррари. Тьфу на тебя! — устало выдохнула Нино и отступила, так что Наки наконец-то задышал свободно: черт меня дернул связаться!
Росебашвили тяжело затопала в свою комнату. Наки запустил руку в нагрудный карман и вытащил часы — прижатый могучим коленом супруги экранчик треснул, и по нему растеклась трещина, в которой Наки почудились очертания линии фронта. Потом на часы упала слеза, фронт посыпался и стал неразличимым.
Ko'proq ko'rsatish ...