Колумнист «Вечернего Телеграма»
Сергей Олешко и его
«Записки дворника» — рассказ о том, каково это, работать дворником в российской провинции:
📋 День 201: Оборотень
Из всех жильцов, что со мной здороваются, одного остерегаюсь больше прочих.
Есть те, кто здороваются мимо меня, куда-то в сторону и на ходу. Словно по инерции приветствуют умом, но не сердцем. Ещё можно услышать дряблое «дбро утръ» — эт кгда рчевой аппърт ещщ не прснлс. Бывают молчаливые кивки, во время которых люди чуть сжимают губы и закрывают глаза. Безмолвное уважение с добродушием и сожалением, что нам ещё жить и жить.
Тот жилец другой. Когда он утром выгуливает собаку, здоровается чётко и громко, но безопасно. Сначала убеждается, что я его вижу и только потом желает доброго утра. Смотрит в лицо и кивает с улыбкой. Случалось, что он шёл дальше обычного приветствия. Например, комментировал погоду:
«Вот снегу-то навалило, да?», «На завтра ветер обещают…». Ещё однажды его заинтересовала моя лопата с двумя ручками и он подошёл, чтобы разглядеть её поближе и узнать, где я такую взял. Если сложить все слова и проявления в мой адрес от жителей двух дворов, что я убираю, и помножить это на 100, всё равно не выйдет столько, сколько выдал этот мужчина.
Недавно вёз тележку по тротуару вокруг дома. Издалека заметил того, кого вы пока что сочли добряком.
В момент, когда взял из тележки ведёрко и дёрнулся в клумбу за упаковкой из-под сухариков, добряк приблизился достаточно, чтобы поприветствовать меня. До перевоплощения осталось 3…
«Доброе утро!», — отчеканил он так, словно проснулся два часа назад, испил кофе и размял губы и язык скороговорками. Осталось 2…
Ответил ему взаимностью и сделал ещё шаг к пакетику. Осталось 1…
Сел над блестящим кульком, подобрал его и кинул в ведро. 0…
«Вот суки!» – пробасило нечто зловещее позади. Повернулся, а это тот, кто только что был добряком. Он продолжал идти по тротуару, но взгляд его замер на ведёрке. Хмуро с вздёрнутым уголком рта он уставился не столько в ведро, сколько сквозь него. Словно смотрел в отвратительное вселенское зло, к которому невозможно испытать ничего, кроме отвращения, страха и агрессии. От человека с таким лицом жди беды.
Перемена была настолько разительной, как если бы тектонический сдвиг случился за секунду вместо миллиона лет. Два слова и одна гримаса превратили всё прошлое добродушие в пшик. А почему так?
В книге
Джона Стейнбека «Квартал Тортилья-Флэт» есть такие слова в тему:
–
Душа, способная на величайшее добро, способна и на величайшее зло. Есть ли кто нечистивее священника, отрекшегося от веры?
– От любви до ненависти один шаг. – эти слова приписывают Аристотелю.
Биолог и психолог
Евгений Бульба в книге «Биология vs буддизм» развивает идею, что ненависть к другим — побочка любви к тем, кого мы считаем «своими».
Вроде как вышло, что добряк вспылил и обернулся чудищем именно из-за своего доброго отношения ко мне. Не будь мы знакомы, чего сердиться? Ну убирает человек мусор и убирает. Тут же другое. Мусор убирает не просто дворник, а парень, с которым ты уже много раз здоровался и получал приветствие в ответ. Парень, который показывал лопату и слушал комментарии о погоде. Парень, которого ты регулярно видишь по утрам и он убирает территорию, которая принадлежит тебе.
Если люди и делят всех на чужих/своих, то кажись я стал «своим», почти братвой. Те же, кто выкинул пакетик в клумбу — вредные чужаки, потому что из-за них свой парень вынужден с мусором возиться.
Может, выдумал лишнее и мужчина просто не любит мусор и дорожит чистотой своего двора. Но тогда всё ещё хуже, потому что:
— За братву и двор стреляю в упор! — даже знать не хочу, кому такие слова приписывают.
Кто-то скажет, что тот тип уже давно забыл пакетик и свой комментарий. Может и так, но тут важно вот что:
1 — Неизвестно, как долго жилец был охвачен этой эмоцией;
2 — Неизвестно, когда и как эта эмоция снова вылезет.
— Плох тот поступок, который формально считается добродетельным, но разжигает порок… — сказал какой-то дворник и решил, что надо бы выходить на уборку ещё раньше, чтобы никому не попадаться на глаза.
Show more ...