Нет точных данных даже о том, жив ли он.
Это то, с чем столкнулись близкие Виктора Бабарико.
И то, с чем потенциально могут столкнуться близкие любого заключенного, если сейчас в ситуации с Виктором Бабарико не случится восстановления его права на доступ к адвокату и на переписку с близкими, и если текущая ситуация устоится как очередная версия “нормальности”.
К данному моменту
вот уже три (!) месяца к Виктору Бабарико не пускают адвоката. Одновременно с этим он лишен переписки даже с семьёй, лишен звонков. В международном праве это называется инкоммуникадо (“без связи с внешним миром”). Аналогичная ситуация у Знака, у Колесниковой. Об этом я
писал ещё 23 марта 2023. Тогда же по факту неправомерного содержания их без связи с внешним миром было подано обращение к специальным докладчикам ООН, которые могут направить государству требование прекратить нарушения прав конкретного человека.
Не успев дождаться результата этой правовой процедуры, мы узнали, что 26 апреля ситуация с Виктором Бабарико перешла в ещё более опасную плоскость. Стало известно, что он госпитализирован в районную больницу и у него выявлены серьёзные телесные повреждения. А буквально через день стало известно, что в этой больнице Виктора Бабарико уже нет, и якобы он возвращён в колонию. Ни в больнице, ни в колонии его не показали близким, несмотря на их требования и ряд попыток с их стороны, адвоката не пустили, информацию о причинах повреждений не дали. Надзорные органы молчат. Всё это даёт
веские основания опасаться за жизнь Виктора Бабарико. По факту этой ситуации с госпитализацией в конце апреля 2023 было подано новое обращение к специальным докладчикам ООН.
Беларусские госорганы любят говорить о законности. Однако нет таких законов, по которым к человеку в исправительной колонии вопреки его желанию можно не пускать адвоката. Нет таких законов, которые позволяют администрации исправительной колонии не обеспечивать безопасность жизни и здоровья осуждённых. Нет таких законов, которые разрешают надзорным органам игнорировать факты нарушения прав осуждённого и, тем более, игнорировать факт госпитализации его с телесными повреждениями. Зато есть законы, обязывающие все эти органы обеспечить права осуждённого.
И так как в медиа широко прошла информация о том, что Виктор Бабарико госпитализирован, то самое очевидное, что должны были предпринять, например, местная прокуратура - начать проверку по факту вреда здоровью осуждённого. В ходе такой проверки сотрудники прокуратуры должны проверять, в том числе путем личного общения с Виктором Бабарико, жив ли он, какой вред здоровью у него, как были причинены повреждения, имеют ли они насильственный характер, кто причинил, какие меры приняты для недопущения этого, имеются ли нарушения прав осуждённого по другим вопросам - в частности, касательно доступа к адвокату. И в рамках этой проверки также, как и в целом при нахождении в колонии, Виктору Бабарико должна быть обеспечена возможность общаться с адвокатом.
Провели ли они (прокуратура) эту проверку? В принципе, любой гражданин и любое СМИ обладают правом письменно обратиться и поинтересоваться. А также вправе обсудить публично результаты действий или бездействия уполномоченных.
Важно использовать все правовые возможности. Вопрос не в ожидании того, что госорганы соблюдают право, а в том, что использование бюрократических инструментов создаёт неудобства бюрократической системе, которых она может попытаться избежать, отказавшись от создания поводов - то есть проще говоря, предпочтет избегать явных нарушений, чтобы потом не заниматься их устранением.
После того, как подтвердились сведения о том, что Виктор Бабарико в больнице, я 27 апреля дал
комментарий “Чем можно помочь Бабарико и другим заключённым". А помочь им могут только люди снаружи колонии.
Поскольку вопрос касается потенциально многих, то вижу смысл рассмотреть более структурировано, какими правовыми средствами можно пользоваться, что предпринимать
по вопросу доступа человека в колонии к адвокату. Что можно сделать по моему мнению - в нескольких постах далее.
ادامه مطلب ...